В 2000 году, когда мне было 15 лет, мне поставили диагноз редкой формы рака костей. Несколько раз в год Майкл открывал ворота своего поместья и можно было приехать туда и провести день в парке. Все было бесплатно. Аттракционы, игры, еда. Мой знакомый, который часто бывал в Неверленде, позвонил мне и сообщил, что в начале августа парк откроют на две недели. Я попросила родителей, чтобы они отвезли меня туда за неделю до начала моего лечения. Врачи были против, они боялись, что я слишком слаба, но я все-таки смогла уговорить родителей. Въехав в поместье, нам пришлось проехать еще несколько миль, прежде чем мы оказались в парке аттракционов. Пока мы ехали, меня вдруг охватило такое чувство, которое я не могу описать до сегодняшнего дня. Когда мы с родителями вышли из машины, сначала мы не знали, что нам делать и куда идти. Потом наконец к нам подошел человек, представился и объяснил моим родителям, что и как. Мы написали свои имена и другую информацию, нам выдали одинаковые браслеты на руки и сказали, что мы можем кататься на чем хотим, есть что хотим и играть в любые игры, в какие захотим. Этот человек сказал, что иногда Майкл выходит на улицу и здоровается с гостями. Мои родители поблагодарили его и через пару минут мы с папой уже сидели на колесе обозрения. Мы прокатились три раза подряд, потом пошли на качели. Взяв еду, мы сели за столик, как вдруг увидели, что все дети побежали в одну сторону. Я залезла на стул, но ничего не увидела. Через несколько минут толпа начала приближаться к нам и тогда я увидела Майкла. Он стоял под огромным зонтиком и смеялся, тогда как окружившие его дети обнимали его и со всех сторон тянули за руки и за ноги. Мама схватила меня за руку и мы подошли к нему. Мы представились и мама сказала ему, как нам тут нравится. Потом она рассказала ему про мой рак и о том, что на следующей неделе я начинаю химиотерапию. Когда она рассказала об этом, Майкл положил руку мне на голову и сказал: "Благослови тебя Господь". Когда он дотронулся до меня, меня снова охватило это чувство, испытанное по дороге в парк. Он поговорил с нами еще несколько минут, а потом ушел. Один из людей окружающих Майкла сказал нам что Майкл хочет поужинать с нами . Мы поужинали с Майклом и его детьми и до сегодняшнего дня это был самый лучший вечер в моей жизни. После ужина он попросил у моих родителей разрешения помолиться вместе, и, конечно, они согласились. Ни до того дня, ни позже я никогда не слышала, чтобы кто-то молился так, как он. Мне было 15 лет и я не смогла сдержать слез. После молитвы я открыла глаза и посмотрела на родителей, они тоже были в слезах. Майкл был очень добр и показал нам часть поместья, которую мы не видели днем. После прогулки мы попрощались с Майклом и поблагодарили его за все. Он дал нам свой номер и попросил позвонить ему и сообщать о моём самочувствии. В понедельник я пошла в больницу. Когда в палату зашел врач, он попросил моих родителей сесть. Мы испугались, что рак распространился. Врач посмотрел на моих родителей и сказал: "Я не знаю, что сказать. Я не могу это объяснить, но у Даниэль больше нет рака. Рентген ничего не выявил". Папа, мама и я потрясенно смотрели на врача, а потом мама разрыдалась. Мы ушли из больницы и первым делом по приходу домой мама позвонила Майклу. Мне было неловко, потому что мама рыдала в трубку, но когда она передала трубку мне, я услышала, что Майкл тоже плачет. В последующие годы Майкл поддерживал связь с нашей семьей и звонил нам несколько раз в год поговорить. Иногда он присылал нам подарки и открытки. Уже десять лет у меня нет рака. Я не могу объяснить, что случилось, когда я поехала в Неверленд. Это не поддается объяснению. И я хочу, чтобы люди знали, что я не единственная, кто поехал в Неверленд, будучи больным, и выздоровел после поездки. Нас сотни, если не тысячи. Наши истории никогда не были обнародованы, потому что Майкл этого не хотел. Он был чудесным человеком. Я больше не встречала никого, кто бы насколько сильно заботился не только о детях, но и о людях в целом.
#michaeljackson
#майклджексон
